---начало игры---

Зима укрыла Семетвилль снежным покрывалом, прогнала серое уныние осени, заставила всё замереть в ожидание Нового Года и Рождества. Впрочем, Стефани никогда не любила праздники, и к сияющим гирляндам у входа в парк, и к украшенным ёлочкам осталась равнодушна. Как всегда. Равнодушие и стеклянный взгляд истинного наркомана были её визитной карточкой. Чёрное длинное пальто, сапоги на небольших каблучках (никаких комплексов перед своим ростов в полтора метра, конечно, просто каблуки - это красиво!) длинный светло-серый шарф, которым, как маской, было наполовину закрыто лицо, и изящный берет. Хрупкое дитя, изящное, тонкое, огромные фиалковые глаза на почти белом лице, мимики которого не затрагивают эмоции – идеальная фарфоровая кукла. Белые варежки грубой вязки прятали тонкие пальчики с аккуратными ноготками, пальчики такие тонкие, что один взгляд на них вызывал садистское желание их переломать, чтобы на ледяном лице куклы проявились хоть какие-то эмоции. Кукла хлопала длинными чёрными ресницами, с пустым безразличием глядя на прекрасное зрелище, которое сейчас представлял из себя парк.
Она любила зиму. Находила её приятной. Можно было гулять по белому снежку, и не было мерзкой жары, а солнце не палило белую кожу. У неё было много причин любить зиму, как видите. Правда, большое количество одежды могло быть проблематичным временами. С её-то профессией. Но кто, по сути, задумывался о такой мелочи, как опасность? Стефани на фоне зимы выглядела очень гармонично. Словно сама Снежная Королева решила неспешно прогуляться по парку.
В голове её роем ос кружились примитивные мысли. «Я пришла в парк. На встречу с другом. Гулять. Гулять – это хорошо». Причина столь интеллектуальных размышлений заключалась в том, что Стефани, как всегда, не выспалась. Всё дело было в её чутком сне и вечной бессоннице. Соседская собака всю ночь лаяла, по ей одной известной причине, и Стефани не сомкнула глаз, про себя вяло пообещав убить гнусную шавку.
Лесная часть парка манила тишиной и пустотой. Стряхнув с лавочки снег, Стефани не совсем изящно плюхнулась на деревянную поверхность, устало и сонно прикрывая фиалковые глаза. Белый снег, падающий на её чёрный берет, почти сливался по цвету с вытравленными в серебро волосами.
Отогнув край рукава, она туманным взором посмотрела на часы. Пришла идеально вовремя. Опять же, как всегда себе верна. Она ненавидела, когда люди опаздывали больше, чем на минуту. Себе она такого никогда не позволяла. Ждать – это очень скучно. Она не любила скуку.

Стефани, словно в замедленной съёмке, подняла на Энтони сумрачный взгляд.
- М-м, - отрицательно покачала она головой, как бы в ответ на всё сразу: и на приветствие, и на вопрос. Мычание было её стандартным способом общения с людьми. Когда её голова дёрнулась, с волос и берета на плечи небольшой лавиной скатились снежинки. Стефани отсутствующе посмотрела на своё плечо – стряхнула снег, также медленно и пусто глянула на второе – и тем же вялым движением очистила и его. Всё это напоминало действия совершенно отмороженной личности, настолько было медленным, и столь при этом мёртвое у неё было лицо. Наверное, кому-то эта девушка могла показаться комичной, но вообще-то большинство её считало жутковатой. Только не Тони.
Кстати, о нём. Хорошие друзья наверняка бы спросили, не ушибся ли парень от падения. Не то что бы Стефани не беспокоилась о своём друге, нет, она была не рада, что неловкий парень шлёпнулся, но спрашивать – означало открывать рот и произносить слова, а этого мисс Эш не любила, ох, как не любила. Поэтому она просто одарила Тони обволакивающим инопланетным взглядом с ног до головы, проверяя, цел ли он, а затем плавно приподняла одну бровью – остальное лицо оставалось каменно неподвижным. Это буйство мимики должно было выражать вопрос: «Ты в порядке?» Её немногочисленным хорошим знакомым иногда удавалось понять, что хочет сказать Стефани, что, по сути, было удивительным. Иные могут выразить свои слова через мимику, жесты, взгляд, но всего этого Стефани словно была лишена. И, тем не менее, находились понимающие.
Вообще-то Стефани сама затруднялась себя понимать. Ей казалось, что если бы она выражала то, что думает, с ней бы вообще никто не общался, ибо её мысли часто сводились к чему-то в стиле: «Я хочу бежать, шампуры-шашлыки, эээ, макарена». Хотя Тони был из другого класса. Пожалуй, он бы принял её чудачества, ведь он был настоящим другом. Конечно, это не заставило бы Стефани его больше ценить. Она ценила людей не за отношения, а за силу. А Тони в этом плане был недотёпой. Взять хотя бы его падение. А пришёл бы вовремя – не побежал бы, и не упал. Стефани была им недовольна.Но, тем не менее, решила не сердиться и не одаривать его тонной презрения. Рука в белой варежке плавно опустилась на скамейку, предлагая Энтони присесть.

«В своей стихии?»
Да, пожалуй. Стефани не могла представить себе более комфортной погоды. Было бы чуть-чуть теплее – пришла бы удушающая сырость, чуть-чуть холоднее – и долго на улице находиться стало бы тяжело. Именно такая температура, лёгкий снегопад и то и дело проглядывающие кусочки неба нравились Стефани больше всего. Что могло быть прекрасней свежего, снежного начала зимы? Она казалась его одушевлением.
- Угу. Всё хорошо. Работы много, - прошелестела она своим голосом-эхо, на три четверти поворачивая лицо к Тони и глядя на него своим фирменным взглядом зомби. Этот пугающий взгляд означал всего лишь, что она хочет услышать такие же ответы и от самого Энтони. Те, кто знали его давно, в её на первый взгляд совершенно одинаковых туманных взорах различали какие-никакие, но намёки на её намерения или эмоции. Знали настолько давно, что помнили времена, когда эмоции на самом деле были.
Что с ним не так? Наверное, он симпатичный. Ей сложно было судить – Стефани вообще предпочитала ничего не думать о внешности людей, но всё же склонялась к тому, что по общественному мнению Тони очень мил. Не дурак. Весёлый – по крайней мере на фоне самой Эш он смотрелся просто балагуром и заводилой. Но есть в нём что-то странное. Она замечала, что он ведёт себя с ней немного неправильно. Иногда ей казалось, что он просто издевается. Но Стефани гнала от себя эти мысли. Рядом с Энтони ей было комфортно. Немногие люди могли удостоиться такой лестной характеристики.
Она была рада их встрече. Это выразилось у девушки тем, что она на мгновение положила свою маленькую ладошку на его руку. «Я рада, что ты рядом, видишь?» - говорил этот жест, хотя понять его, конечно, было сложно.

Стефани кивала, то ли соглашаясь со словами парня, то ли подтверждая их, а может, всё сразу вместе. Энтони говорил чистую правду, правду, которая не давала Стефани спать по ночам. Впрочем, ей всё что угодно могло не дать уснуть. Но вампиры казались особенной проблемой. Она даже не сдержала лёгкого судорожного вздоха и болезненно прикрыла фиалковые глаза.
Работы в последнее время было столько, что она и поесть толком не успевала. Одежда становилась велика, и Стефани с ужасом понимала, что вскоре, словно в дурных шутках глупых людей, ей придётся подыскивать нужный размер одежды в детском отделе.
Признаться, Стеф не очень любила гулять с людьми. Именно потому, что, выпрямившись во весь рост, она с ещё большей степенью осознавала, что ростом она, мягко сказать, не вышла. Особенно остро это чувствовалось рядом с верзилой Энтони. Похоже, что он сам считал себя даже слишком высоким. Это было забавно.
Интересно, он правда замёрз? Сама Стефани не чувствовала холода. Нет, не совсем – всё же она была живым человеком, просто такая температура для неё казалась вполне нормальной. Тем более, что они не голые на улице сидели! Но спорить она не стала. Поднялась со скамейки, отряхнула полы длинного пальто и сделала в сторону Энтони небольшой шажок. Никакой робости – кукольные ножки Стефани даже когда она спешила не делали больших шагов. Она передвигалась почти как японка – небольшими аккуратными шажками, а когда надо было ускориться, начинала смешно семенить. Многим бы показалось это забавным. Только вот Эш терпеть не могла, когда над ней смеются.
Она всегда ходила слева от собеседника, сама не в состоянии объяснить свою привычку. Вот и сейчас она полукругом обошла Тони, становясь слева от него. Они неторопливо пошли лесному парку, оставляя на ещё нетронутом снеге свежие следы.

- Еда? – резким шипящим шепотом отозвалась она. наверное, это был беспрецедентный случай в истории человечества, но глаза Стефани на мгновение ожили. Могло показаться, что в них загорелся мистический фиолетовый огонек. При упоминании слова «ешь», Стефани судорожно сглотнула.  Еда, черт побери, в самом деле, когда она ела в последний раз? Она любила и умела готовить, но в холодильники повесилась мышь – за последнюю неделю у нее не было времени выйти в магазин. Это что же, она неделю не ела ничего? Стефани неуютно ощутила себя почти что роботом: не ест, почти не спит. Почему она еще жива? Брови сами по себе стали «домиком», сделав лицо куклы живым и воистину несчастным. Ни дать ни взять – мученица.
- Сон?! – тут голос ее прозвучал даже чуть громче, чем шёпот, а в интонации явно слышалось удивление. Она посмотрела на Энтони своим инопланетным взглядом и вздохнула так тяжело, будто копила тяжесть на душе всю жизнь специально для этого вздоха.
«Очень хочется кушать. И спать», - с тоской подумала она, а затем лимит эмоций на сегодняшний день закончился, и Стефани снова погрустнела, а лицо стало маской.
Но призадумавшись о своём состоянии, Стефани не без удовольствия отметила, что её конкретно пошатывает, а в голове царит неприятная лёгкость, словно эта самая голова хочет улететь, как воздушный шарик. По-хорошему стоило взять выходной – она заслужила, в самом деле! – хорошенько выспаться и поесть. Только вот поспать она всё равно не сможет, а за едой надо пилить в магазин. У Стефани не было на это сил.
Тони, как всегда, касался её руки, и Стефани, не выдержав, об эту руку оперлась, ибо осознала, что ноги её держат не в полную меру. «Слабая», - с вялым недовольством подумала она.
Ей казалось, что конечности онемели. А не потому ли она не чувствовала холода?